— Я тоже не знал, что Розу на самом деле зовут Рейзел.
А сам мстительно подумал, что не один, так другой орденский патрульный у меня от уз Гименея не отвертится.
Сержант позвал всех патрульных от шлагбаума. Я — своих девчат и валлийцев.
Окружили, не видящих никого кроме друг друга, Розу с Сашей.
Отвлекли их от поцелуев.
Ну, и рожи у них были. Неужели все влюбленные так глупо выглядят в глазах окружающих?
— Саша, — строго спросил я. — Или все же Арон?
Он в ответ уставился на меня, как телок титешный на бадейку с молоком.
А Роза тут же заявила свои женские права.
— Жорик, не надо. Только я одна имею право его бить! — и загородила этого амбала своим маленьким стройным телом.
— С тобой потом поговорим, — погрозил я ей пальчиком.
И снова обратился к парню с предельно серьезными интонациями.
— Итак, Сашарон, ты ПОПАЛ.
И видя в его глазах прежнее непонимание ситуации, пояснил.
— За руку брал?… Брал! В глаза смотрел?… Смотрел! Женись!
— Как женись? — не понял парень.
Откровенно не понял. По глазам видно. Видимо всю свою мыслительную деятельность он сосредоточил исключительно вокруг слова «попал».
А у Розы отпала челюсть.
Вот черт, надо срочно спасать парню второй глаз.
— Как? Как? Кверху каком, — придал я своему голосу торжественности. — Я спрашиваю тебя, Александр-Аарон, официально, как опекун Розы Шицгал на Новой Земле: согласен ли ты, как честный человек, взять Розу-Рейзел Шицгал в жены по закону Моисея и Израиля?
— Ооооооо… — загудела толпа патрульных почти на инфразвуке.
А Роза открыла рот и не смогла его закрыть, хотя и пыталась.
Кто-то из их толпы завистливо выкрикнул, узнавая Розу.
— Да это же «мисс первый месяц» из нового календаря Русской армии. Везет же некоторым. Ну, почему не мне!
Роза, умная девочка, сориентировалась быстро и влет поняв всю мою интригу, не оставила своему бывшему парню даже намека на маневр. Повисла у него руками на шее, и пиявочкой на губах. Подвизгивая от удовольствия и болтая в воздухе ногами в кедах.
В то же время кто-то из солдат рядом подставил приклад автомата, а сержант с диким радостным воплем раздолбил об него простую фаянсовую тарелку с голубой каемкой. Где только взял?
Сержант взревел.
— Тноим!!!
Все местные солдаты его дружно поддержали. В том числе и негры.
— Тноим!
Роза, оторвавшись от Саши, вынула из кобуры наган (на что тот заметно дернулся, как, будто Роза все же решила его расстрелять на месте) и, с поклоном, двумя руками поднесла револьвер жениху.
— Теперь он твой, — положила она оружие с поклоном к ногам парня.
Сержант рядом с Сашей выдохнул, подсказывая парню.
— Киньян.
Саша поднял револьвер левой рукой, взяв поперек барабана, прижал к груди. Встал на одно колено и довольно выспренно, даже не спросил, а заявил, протягивая к девушке правую руку.
— Рейзел, ты будешь моей женой по закону Моше и Израиля.
— Буду, — скромно ответила Роза, потупив глазки. — И не только по закону Моше и Израиля, но и по законам этой страны.
Умная девочка. Умеет из любой ситуации выкачивать максимум.
Сержант взревел.
— Видит Бог, все вы свидетели, что состоялась официальная помолвка Аарона и Рейзел, по всем установленным правилам: с поцелуями и битьем тарелки. Ну, разве что, без шампанского.
Но что тут началось.
Все кричали.
Махали руками.
Танцевали парами «семь-сорок» под музыку, извлекаемую из губ.
И стреляли в воздух.
Даже из зенитки.
Как будто это было их личное счастье.
Шуму наделали столько, что из города примчалась мотоманевренная группа на четырех «хамви» с тяжелыми пулеметами.
Однако, командовавший ею чернокожий офицер, разобравшись, что тут вовсе не нападение на пост, а всего лишь еврейская помолвка, чертыхнувшись по-английски про «этих сумасшедших жидов», приказал сменить с блокпоста весь наряд до срока. Все равно от них сейчас на службе толку ноль.
Отметив все свои айдишки, запечатав оружие в сумках — нас отдельно предупредили, что если мы задержимся в городе больше, чем на пару суток, то должны будем сдать все оружие в городской арсенал, таким вот образом, мы погнали в город большим кортежем из разнообразных милитаристских машин вокруг нашего милого бывшего школьного автобуса.
И все это орало и гудело клаксонами, пугая прохожих на пути через город до хоральной синагоги Форта Линкольн. Разве что стрелять было не из чего.
А мне отчего-то стало грустно расставаться с Розой, даже вздохнул украдкой. И эту девушку уводят девушку прямо из стойла. Можно сказать — жену отбили. Любимую, притом. Любимую жену гарема.
Опять вакансия освободилась.
Свадьба Розы и Саши была прекрасно организована для столь короткого времени, и сыграна с чисто непмановским размахом всем еврейским фортом. По крайне мере я так подумал, когда увидел огромную нарядную толпу, тусящуюся у синагоги в ожидании торжественного акта сдачи Розиной киски в эксплуатацию. Правда, как оказалось, это было не все население города, но, по крайней мере, все население его еврейского «квартала», которое в совокупности по своему богатству и численности не уступало кварталу кораблестроителей, которые тут были элитой элит.
Когда подъехал наш автобус, то, под приветственные крики, толпа, запрудившая улицу у синагоги, разделилась на две половины, оставив нам длинный коридор до портала с белыми колонами и голубым могендовидом на фронтоне. Дежа вю!