Наперегонки со смертью - Страница 33

Фыркнув медсестра ушла. Скорее всего, жаловаться на нас докторам.

— Продолжим наши прения, как говаривал один профессор в бытность мою студентом университета Овьедо в Астурии.

Мой собеседник вынул из бокового кармана френча трубку и кисет красной ткани. Забавный кисет, такой как в советскую древность солдаты пользовали с махоркой. Кисет был даже с вышивкой бисером: синий крест в белой окантовке.

Генерал пристроив на столе кисет, развязал его горло, и засунув внутрь трубку, быстро и ловко одной рукой набил ее табаком. Я еще удивиться не успел, как он уже держал трубку в зубах, поджигая ее дорогой зажигалкой трубочной, специальной, у которой огонь вырывается вбок, а не вверх. И таким образом пальцы не обжигает. Красивая винтажная зажигалка из тяжелого серебра, и судя по расходу драгоценного металла, не позже первой мировой войны сделана. Это уже потом на всем экономить принялись, как золотой стандарт полетел.

По беседке расползался ароматный дым. Забытый запах нормального табака без химии, после которого даже настоящий американский «Винстон», не тот, что делается «только для продажи за пределами США», а тот, что для самих американцев, пахнет только паленой синтетикой. И на вкус дрянь дрянью.

Воткнул «королевский» бычок от подарка алькальда в песок «пепельницы» и достал «Конкисту». Та тоже из нормального табака тут делается, без химии. Только боюсь, что это просто по бедности. Химикаты тут все заленточные и цены на них конские.

Сделав две большие затяжки раскочегаривая трубку генерал, словно нехотя спросил.

— Так что там у вас случилось с конвоем? Почему вы с ним не поехали?

— Собирались мы ехать с конвоем. Только Бригитта Ширмер предупредила меня, что на нас началась массовая охота. И я рванул запасным маршрутом, про который никто подумать не мог. В Портсмуте, когда мне сообщили, что между Базами Ордена и Порто-Франко накрыли бандитскую засаду на нас, я понял, что интуиция меня не подвела. Жаль конвой. Из-за нас они пострадали.

— Кто из-за кого пострадал дело темное, все это только Богу судить на Страшном суде, — сказал мой визвви, выпуская под потолок пагоды цепочку дымных колец. — Не надо брать на свою душу груз чужих грехов. Захват этого конвоя не выбивается из общей статистики. Тем более что проводка конвоя была слабой и неграмотной. Жадность еще никого до добра не доводила. Не ваш случай, так другой. Этот конвой изначально был обречен. Всего один колесный броневик… Даже не бронетранспортер. А вот людей, которых они взялись защищать действительно жалко. Но тут тоже палка о двух концах: глаза есть — смотри внимательно, кому доверяешься. Не компутерная игра, перезагрузиться не получится.

Мы немного помолчали, отдавая предпочтение табаку.

— Это действительно был офицер Ордена? Тот, который меня чуть не убил? — поинтересовался я для разнообразия.

Не все же ментам вопросы задавать.

Генерал посмотрел на меня оценивающе, словно прикидывал, достоин ли я такой информации или меня так гулять отпустить в неведении. Потом сказал.

— Да. Это действительно был офицер Ордена. Работал здесь, в Кадизе. Бумажки перебирал при орденском Банке, вел учет и статистику, утверждал премии за бандитов. Ни в чем таком замечен не был. И вот те раз. Только от Ордена мы получили официальный ответ, что он был из структур Ордена уволен за сутки до совершения преступления и его деяния мы должны рассматривать исключительно как деяния частного лица.

— Как это знакомо, — усмехнулся я. — У нас также в России: ни один милиционер не предстал перед судом как сотрудник правоохранительных органов. Они все без исключения были уволены из органов… Угадайте с трех раз? — я сделал паузу.

Генерал промолчал, внимательно глядя на меня.

— Правильно, — сделал я вид, что он мне ответил. — Ровно за день до совершения им преступления. И это наводит на определенные мысли.

— Какие именно мысли? — генерал проявил недюжинный интерес.

— Вот если бы его живым с поличным взяли, но об этом можно только мечтать, — я затянулся и продолжил свою мысль. — Вот и гадай теперь: сам ли он оборотень в погонах или действовал по команде сверху?

— Что такое «oboroten v pogonach»? Я правильно произнес? — переспросил меня собеседник.

— Я что, по-русски это сказал? — удивился я сам себе.

Даааа… Это наверное нервное у меня после контузии коленом. Впрочем, все болезни от нервов, один сифилис от удовольствия.

— Наверное. Мне русский язык незнаком, — заверил меня генерал.

Пришлось пояснять.

— Так у нас называют офицера милиции или вообще чиновника из правоохранительных органов, который работает на криминалитет, а не на правопорядок. Вервольф.

— Теперь понятно, — он принялся выбивать трубку о бортик ящика с песком. — Но как вы правильно заметили это из области гадания на кофейной гуще. Фактов нет. Как и нет у меня фактов того, как вы оказались у северных ворот Портсмута, если никто не помнит, что вы вообще в тот день проезжали Южной дорогой от Порто-Франко на всем ее протяжении до Портсмута? А ваш автобус очень приметный.

— А с какой целью интересуетесь?

— Да вот с целью расследования бандитского нападения на вас на нашей территории, — усмехнулся генерал.

— Этот маршрут не пролегает на вашей территории. Этот вопрос даже на суде принца уэльского не поднимался, — ушел я в оборону.

— Просто у них тогда не было всех фактов. А факты таковы: на заброшенной Орденом дороге недалеко от старого лагеря Чамберса… — он сделал паузу и посмотрел на мою реакцию, и не дождавшись таковой продолжил. — Не совсем на дороге, но сбоку от нее обнаружены две недавно сгоревшие машины. В них было семь обугленных трупов.